Петр Верзилов, муж одной из участниц группы Pussy Riot, о процессе против своей жены, каверзах режима и планах дочери освободить мать при помощи экскаватора.

Одна из промзон в гигантской Москве. 25-летний Петр Верзилов опаздывает на час. В эти дни встретиться с ним непросто. Верзилов — муж Надежды Толоконниковой, самой симпатичной из троих задержанных участниц группы Pussy Riot (даже если такая характеристика может показаться сексистской). Они познакомились во время учебы на философском факультете. У них растет дочь, 4-летняя Гера.

Приходит эсэмэс, потом появляется сам Верзилов: худощавый, с непослушной бородкой, суетливый, в хорошем настроении, свойственном заговорщикам. "Просто сумасшедший день, — говорит он на хорошем английском. — Мне нужно кое-что уладить, потом мы поговорим полчаса, затем у меня интервью австралийскому телевидению, но после этого все будет спокойно, поедем на моей машине, при таком трафике у нас будет минут сорок". Исчезает за дверью с несколькими молодыми женщинами, через некоторое время возвращается с кофе. Верзилов говорит быстро и сосредоточенно.

ШПИГЕЛЬ: Как дела у вашей жены?

Верзилов

ШПИГЕЛЬ: На суде ваша жена всегда выглядит очень мужественной и сильной.

Верзилов: Она и две ее подруги по несчастью — пример для миллионов россиян. Поразительно, насколько хорошо они держатся, учитывая тяжелые условия. Они не разучились смеяться, они произносят в суде политические речи, они не теряют мужества перед лицом власти. Конечно, они чувствуют невероятную поддержку по всему миру. И это придает девочкам сил.

ШПИГЕЛЬ: В тюрьме все трое содержатся вместе?

Верзилов: В одиночных камерах в спецблоке, где за ними 24 часа в сутки ведется видеонаблюдение. И, поскольку речь идет о самых знаменитых заключенных России, в аппарате безопасности заботятся, чтобы с ними ничего не произошло. Но периодически имеют место и мелкие издевательства. Например, когда у них находят личные записи или когда в половине десятого в камерах еще не разобрана постель. Им осложняют жизнь, насколько это возможно.

ШПИГЕЛЬ: Что вы почувствовали, когда снова увидели свою жену?

Верзилов: Было очень много эмоций. Конечно, нас разделяло стекло, и мы могли разговаривать только по телефону. Но на протяжении предшествующих пяти месяцев я видел ее только в тюремном автомобиле или в зале суда. Это были невероятно прекрасные час и тридцать три минуты.

ШПИГЕЛЬ: Но в эти месяцы вы обменивались письмами.

Верзилов: Их передавали адвокаты. Я держал ее в курсе того, что происходит на Западе и в России, рассказывал о поддержке, о нашей дочери Гере.

ШПИГЕЛЬ: Вы встречались с певицей Мадонной, которая на своем московском концерте заявила протест против содержания участниц Pussy Riot за решеткой и написала название группы на своей спине.

Верзилов: Она пригласила меня к себе в отель. Мадонна — потрясающая, сумасшедшая. Это была очень сильная акция. Мадонну волнует судьба девочек. Она хотела что-то сделать, чтобы девочки почувствовали ее любовь. Как певица Мадонна всегда была политизированной. Ее хит Like a Virgin в свое время тоже возмутил немалую часть общества и вызвал критику со стороны церкви.

ШПИГЕЛЬ: Откуда ваша жена черпает мужество и силы?

Верзилов: Она понимает, что должна выполнить важную миссию. Наша страна, наш народ до сих пор не могут выбраться из средневековья. Моя жена хотела противопоставить этой реальности свои феминистские ценности, свой протест. Все три участницы пытаются вывести Россию из средневековья в современность. Мы вот уже пять или шесть лет проводим совместные политические протестные акции с арт-группой "Война", которую создали в 2007 году вместе с другими деятелями искусства. С годами понимаешь — в этой стране нужно бороться, и внутренне готовишься к тому дню, когда от тебя потребуется сила.

ШПИГЕЛЬ: Вы оба были тогда очень молоды. К какому направлению вы относите протестные акции "Войны"?

Верзилов: Важное влияние на нас оказал московский концептуализм и русский акционизм 1980—1990-х. Но свою роль сыграли и идеи философов. Причем для меня важнее всего были классики постмодернизма, такие как Жак Деррида, для Надежды – скорее, радикальный феминизм Джудит Батлер. У нас была превосходная теоретическая подготовка.

ШПИГЕЛЬ: В 2009 году движение "Война" раскололось, после чего в ваш адрес стали звучать обвинения. Говорили, вы выложили в Интернет видеоролики с активистами "Войны", и тех задержали.

Верзилов: Все это чудовищная, давняя ложь. Получилось очень грязное расставание. Мы раскололись на две фракции — санкт-петербургскую и московскую. У нас было слишком много разногласий художественного характера. Обе группы до сих пор называют себя "Война", что и вызывает неразбериху. Наши прежние коллеги из Санкт-Петербурга периодически распространяют странную информацию, которой никто не верит.

ШПИГЕЛЬ: Как появилась группа Pussy Riot?

Верзилов: Создание Pussy Riot было прямым ответом на решение Дмитрия Медведева не идти на перевыборы. Это случилось 24 сентября 2011 года. В тот день стало понятно, что у нынешнего режима нет воли к переменам и что ему известен только один вектор — усиление авторитарного правления. Для 15 женщин, в том числе для Надежды, это стало сигналом: нужно что-то делать, нужно самим планировать акции. Всего через несколько недель в Интернете появились первые видеоклипы.

ШПИГЕЛЬ: Кто придумал название?

Верзилов: Подобные решения принимаются коллективно. Название отсылает к движению Riot-Grrrl, возникшему в Америке в начале 1990-х годов, с его концепцией женской силы, а не слабости. В России это название звучало странно, да и западные мейнстримовские СМИ столкнулись с определенными трудностями. Ведь еще недавно ни одна английская или американская газета не стала бы печатать слово pussy.

ШПИГЕЛЬ: Ваша жена никогда не задумывалась о возможных последствиях, например, после несанкционированного "концерта" на Красной площади?

Верзилов: Нет. Ни после того "концерта", ни после акции в храме никто не думал, что может что-то произойти. Ведь они не сделали ничего криминального. Любой честный юрист в России вам это подтвердит. Участницы группы Pussy Riot считали, что им от силы грозит штраф в размере 1500 рублей.

ШПИГЕЛЬ: Где вашу жену задержали — непосредственно в храме?

Верзилов: Вот именно что нет. И это очень важно для суда: сотрудники службы безопасности сказали, что девочки должны выйти из храма, и те ушли. Полиция приехала только через полчаса и опять-таки не нашла оснований для принятия мер против них. Только через неделю, после того как видеоклип в Интернете наделал столько шума, правительство решило строго наказать Pussy Riot.

ШПИГЕЛЬ: Но почему именно Надежду, Марию и Екатерину?

Верзилов: Это чистой воды произвол. Ведь в храме они были впятером. И заходили еще без масок, так что камеры наблюдения могли запечатлеть их лица. Кто эти пятеро, было известно.

ШПИГЕЛЬ: Как ваша дочь воспринимает данную ситуацию? Она знает, где находится ее мама?

Верзилов: Дочка рассказывает всем, что Путин посадил маму в клетку и что нам нужно найти способ ее освободить. Она рисует, как мы можем организовать освобождение при помощи экскаваторов и автобусов: сначала нужно сломать стену тюрьмы, а затем и саму клетку.

ШПИГЕЛЬ: В какой России должна жить ваша дочь?

Верзилов: Все просто: в стране должны быть независимые суды, честная полиция, демократические выборы.

ШПИГЕЛЬ: Шансы на это кажутся сегодня не слишком обнадеживающими.

Верзилов: Процесс все снова привел в движение. Группа Pussy Riot дала российскому протестному движению лицо, о девочках пишут на обложках — наравне с Олимпиадой. Ведь до этого никто не интересовался протестами в нашей стране.

ШПИГЕЛЬ: Новые акции планируются?

Верзилов: Об этом я ничего сказать не могу. В сентябре снова будут проводиться крупные демонстрации. Так что посмотрим, что принесет нам осень. Судьба протестного движения зависит, в частности, от того, приговорит Путин участниц группы к тюремному заключению или нет. Он единственный человек, который здесь что-то определяет. Никто, кроме него, в России не властен принять такое решение. И задержание девочек было личным решением Путина.

ШПИГЕЛЬ: Какого наказания вы ожидаете?

Верзилов: Этого не может сказать никто, поскольку никто не знает, что у Путина в голове. Возможно, он пошлет миру сигнал: Россию нужно сравнивать не с Китаем, а, скорее, с Северной Кореей. И тогда девочек приговорят к тюремному заключению. А может, даст понять, что прислушивается к Мадонне, Red Hot Chili Peppers и общественности. В таком случае он выпустит их на свободу или, например, распорядится приговорить к трем годам условно.

ШПИГЕЛЬ: Что вас ждет после вынесения приговора 17 августа?

Верзилов: Мы продолжим борьбу вне зависимости от того, каким окажется приговор.

Источник