Нынешнее издание "Домостроя" уникально тем, что переводчиками Александрой Плетневой и Александром Кравецким был подготовлен не просто подстрочный перевод с древнерусского книги, написанной священником Сильвестром. Вдумчивая трактовка позволяет современному человеку не только понять этот труд в полной мере, но и представить общественную и бытовую обстановку того времени. Тем самым литературный памятник превращается в живой и в немалой степени актуальный текст.
За наставлениями по благонравному и скромному образу жизни, рачительному ведению хозяйства — "В погребах и на ледниках, и в житницах, и в сушильнях, и в кладовых, амбарах и на конюшнях каждый вечер в любой день хозяин должен осмотреть у ключника все: питье, и еду, и утварь… Пусть расспросит, сколько всего имеется, все ли посчитано, измерено и записано…" — скрывается глубокий смысл. Историк Леонид Болотин в послесловии подробно описывает сложные реалии XVI века, когда "Домострой" и был создан. Противопоставить напряженности, угрозе хаоса, бесчисленным опасностям можно было только одно — упорядоченную жизнь с самого базового уровня, с семьи. Это унимало гнетущее чувство страха, создавало необходимую стабильность и размеренность существования, обеспечивая нашим предкам возможность обустроить надежную жизнь и в бытовом, и в государственном, и в духовном смысле.
Зубы на полку
Мария Аксенова
Знаем ли мы русский язык?
Книга вторая
"Центрполиграф"
Вторая книга авторского проекта Марии Аксеновой (академика РАЕН, главного редактора "Энциклопедии для детей "Аванта +", ведущей телепрограммы о русском языке) посвящена истории возникновения и правилам употребления фразеологизмов, крылатых слов и выражений. Происхождение многих из них не всегда очевидно. Так, например, выражение "положить зубы на полку", то есть недоедать, нуждаться, связано отнюдь не с зубами, но с зубьями инструментов (пилы, граблей, вил). Есть работа — кусок хлеба обеспечен, нет работы — клади инструменты на полку и голодай. А вот почему мы говорим "сирота казанская", а, например, не "смоленская"?
После завоевания Казани Иваном Грозным татарские князья, стремясь выпросить всяческие поблажки, постоянно жаловались царю на свои несчастья и горькую участь. А вот еще один, не слишком понятный в современном русском языке фразеологизм: "Для любимого дружка — и сережку из ушка". Оказывается, что русские женщины, отправляя в поход мужа или любимого, дарили ему свою серьгу. Считалось, что это и от пули убережет, и любовь сохранит: мужчина непременно вернется к хозяйке сережки.
Московские безумцы
Ольга Симонова-Партан
Ты права, Филумена! Вахтанговцы
за кулисами театра
"ПРОЗАиК"
Дочь режиссера Евгения Симонова и актрисы Валерии Симоновой-Разинковой посвятила книгу своим родителям, рассказав об их великой и безумной любви друг к другу и к театру им. Вахтангова, с которым у каждого из них связана драматическая история служения и расставания. "Мои родители были совсем "не семья": у них был двадцатидвухлетний роман", — говорит Ольга Симонова-Партан. Валерия никогда не переступала порог квартиры Евгения, Симонов никогда, не имел ключа от жилья Валерии. Мгновения безоблачного счастья чередовались с расставаниями, дикими выходками, скандалами и разногласиями практически по всем вопросам. "Любовь — это битва! Кто кого... Иначе это не любовь..." — цитирует Ольга своего отца. Прожив с любимой женщиной вне брака более десяти лет, он немедленно женился на Валерии, как только узнал о ее смертельной болезни.
История "московских безумцев" до мелочей напоминает сюжет вахтанговского спектакля "Филумена Мартурано" по пьесе итальянского драматурга Эдуардо де Филиппо, поставленного Евгением Симоновым, с Рубеном Симоновым и Цецилией Мансуровой в главных ролях.
На дне
Уэллс Тауэр
Дверь в глазу
Издательство Ольги Морозовой
"В мире столько безысходности, — говорит Уэллс Тауэр, которого сегодня называют одним из лучших молодых писателей Америки, — что в моих рассказах не может не быть теплоты". Вошедшие в сборник девять рассказов Тауэра на первый взгляд трудно назвать жизнеутверждающими. Его герои — а это может быть и зрелый человек ("На побережье", "Проводники важных энергий"), и глубокий старик ("Дверь в глазу"), и подросток ("Леопард", "Дикая Америка") — иногда в силу обстоятельств, но чаще из-за собственных комплексов оказываются в патовой ситуации и своими действиями с неявным или отчетливым мазохистским удовольствием все больше загоняют себя в тупик. И если читателю выход из него вполне очевиден, то герой, напротив, склонен усугублять положение — то ли для того, чтобы наказать себя за собственное же несовершенство, то ли для того, чтобы оставить читателю надежду: вот-вот герой достигнет дна, оттолкнется — и… А может, это просто отчаянный призыв обратить внимание на того, кто нуждается в понимании и сочувствии?