Российские фильмы в конкурсе ММКФ диагностируют кризис второй по значимости фестивальной программы

Кадр из фильма «Ана-Бана». Фото: kinopoisk.ru

В этом году в конкурсе ММКФ «Перспективы» впервые за несколько лет участвуют сразу два российских фильма.

Конкурс «Перспективы» изначально был придуман как конкурс дебютов и экспериментальных работ. Но печальная реальность такова, что фестиваль уровня ММКФ едва ли имеет возможность набрать новых картин (принцип премьерности для второй программы никто не отменял) на две полноценные программы. В результате «Перспективы» из года в год формируются по остаточному принципу, а в программе регулярно оказываются совсем уж случайные работы.

Само название конкурса кажется насмешкой. О каких «Перспективах» может идти речь, если на фоне большинства картин программы классическое «папино кино» Иштвана Сабо кажется просто-таки авангардом?

В разные годы в «Перспективах» оказывались и документальные работы Виталия Манского, и «Событие» Андрея Эшпая, и такое недоразумение, как фотофильм «Дама с собачкой» Юлия Колтуна. Бывают здесь и свои прорывы, такие как победивший несколько лет назад великолепный польский «Реверс» Борыса Ланкоша или «Чужая» Джоанны Хогг. Но даже эти яркие работы просто теряются на фоне откровенно слабых картин. Эту программу почти не смотрят журналисты, давно переименовавшие ее в «бесперспективы».

В «Перспективы» не слишком рвутся и российские участники. Они готовы биться за возможность отдать свой фильм в основной конкурс, часто предпочитая его «Кинотавру», но не готовы хоронить картину, отдавая во вторую программу. Поэтому каждый год здесь оказываются те, кто не заинтересовал «Кинотавр». В прошлом году от России в программе был «Багги», в этом — «Ана-Бана» и «Все ушли».

Формально «Ана-Бана» — фильм вполне пригодный для «Перспектив». Это дебютная работа молодого режиссера Эдуарда Оганесяна, чья короткометражка, показанная на фестивале студенческого кино «Святая Анна», произвела впечатление на программного директора ММКФ Кирилла Разлогова. Обнаружив, что короткий метр превратился в полный, он настоял на включении фильма Оганесяна в конкурс.

«Ана-Бана», как признается автор, — это признание в любви грузинскому кино 1970-х вообще и Георгию Данелии в частности. Действие происходит в середине 1980-х, в центре истории — странная семейка, с которой, по всем заезженными жанровыми клише, происходит тысяча неприятностей.

Кроме жанра и национального колорита у Оганесяна и Данелии сложно найти что-то общее. На экране — сотни раз пережеванная тема феллиниевского «Амаркорда», преисполненная юношеским восторгом, сделанная со студенческим старанием и студенческими же ошибками. К режиссеру Оганесяну — студент все-таки — трудно предъявлять претензии. В конце концов, не он же отбирал свою картину в конкурс.

На фоне «Аны-Баны» «Все ушли» Георгия Параджанова, племянника гениального Сергея Параджанова, кажется почти шедевром. Тема та же, только действие картины перенесено на 20 лет назад, а комедийный акцент сместился в сторону драмы.

«Все ушли» — это экранизация известного афоризма: каждый человек может написать роман, сюжетом которого будет его жизнь. Свой «роман» Параджанов пишет со старанием графомана, но за многословными пассажами вдруг угадываются живые эмоции. В череде усыпляющих эпизодов сверкнет тонко подмеченная деталь, как, например, эпизод, с дедушкиными следами на лестнице, которые повторяет маленький Гарри, альтер эго автора.

Иногда фильм вдруг оживает — как мимолетное живое воспоминание в двухчасовом забытьи. В конце концов при всей свой тяжеловесности, при всем пафосе Параджанов остается честным перед самим собой, не пытается понравиться зрителю, скрываясь за потрепанной феллиниевской маской, и уже одно это делает ему честь.

Источник