Журналист Максим Соколов — о том, следовало ли ожидать сенсаций от телеинтервью Дмитрия Медведева

Максим Соколов, фото: Глеб Щелкунов

Еще с времен М. С. Горбачева -- уж про более ранних генсеков, а равно царей мы и не говорим -- сложилось так, что первые лица демонстрировали разные жанры общения с прессой и телевидением. Порой даже в прямом эфире и спонтанном диалоге -- а если не совсем в прямом и не совсем в спонтанном, то на первый взгляд даже и не заметно, -- причем жанровая палитра расширялась, тут было много художественных поисков, но один жанр в принципе отсутствовал. А именно -- беседа начистоту с настырным интервьюером, который руководствуется принципом «Я буду тебя пытать, ты будешь мне отвечать». Или высокохудожественно изображает следование этому принципу. У В. В. Путина в старые годы хотя бы была беседа в этом жанре с Л. Кингом («Она утонула»), но все-таки беседа была с иностранцем для иностранной аудитории, а это не совсем то. У прочих первых лиц и того не было.

В принципе бывал еще жанр достаточно острой беседы с группой иностранных журналистов, это даже транслировалось по нашим телеканалам, но опять же не совсем то. Более того, откровенная беседа с иностранцами при отсутствии сходно откровенных бесед с отечественным совопросником скорее вызвала нарекания в том духе, что вот-де перед иностранцами душу открывает и важные новости им первым сообщает, а нашим -- не очень. Прямодушные же беседы с руководителями трех больших телеканалов (жанр новейшего времени) при вроде как большой живости тоже не в полной мере удовлетворяли публику, поскольку теленачальники, что там ни говори, принадлежат к номенклатуре Кремля если не de iure, то de facto. Что заставляет хорошо помнить про завет «Но игривость до нахальства никогда не доводи» и препятствует в полной мере предстать в образе Л. Кинга в гигиенических подтяжках.

Когда теперь, сколь можно понять, стремление первого министра Д. А. Медведева к новому, открытому образу сделалось совсем сильным, единственным приемлемым вариантом представился В. В. Познер. Человек, знающий жизнь, много повидавший, в разных ипостасях выступавший, при этом в некотором роде духовный человек -- «И стелется пред нами жизнь его без пятнышка, как белая равнина». И этого уже было бы достаточно, чтобы сделать выбор, но окончательно команду Д. А. Медведева в принятом решении могло укрепить воспоминание о дней перестроечных прекрасном начале, когда в 1985-86 гг. выстрадывавший перестройку В. В. Познер проводил на ЦТ  с американским коллегой Ф. Донахью телемосты между СССР и США. Задним числом в них безукоризненное мастерство не только телеведущего, но и тонкого политика, кончиками пальцев чувствующего, что уже можно, а чего пока не надо, и ни на миллиметр не ошибающегося.

Когда есть желание проводить нечто в жанре 1985 г., но без фанатизма и без нежелательного «Пропадай, моя телега, все четыре колеса», такой собеседник, как В. В. Познер, точно владеющий искусством максимальной в данный момент смелости, представляется идеальным.  Тем более, что визит в гости к провозвестнику перестройки может быть интерпретирован, как сигнал. А у нас всегда есть и любители подавать сигналы, и любители их интерпретировать.

В итоге раскрепощенная беседа первого министра с телевизионным патриархом удовлетворила всем условиям. Смелые вопросы, откровенные ответы -- то, что доктор прописал. Особо строгие критики могли бы, конечно, посетовать, что никаких сенсаций в ходе беседы не произошло и никаких прорывных речей не прозвучало. Но с другой стороны, много ли сверхъестественных сенсаций подарил миру в ходе своих бесед хоть тот же Л. Кинг. А что до жанра беседы с проницательным и даже въедливым собеседником -- искомый требуемый жанр был выдержан твердо и по всем ГОСТам.

Источник