Кенго Кума — о гармонии XXI века, бамбуке и восстановлении Японии после цунами

В рамках 17-й международной выставки «Арх Москва-2012» в российскую столицу приехал один из самых известных японских архитекторов — Кенго Кума. По приглашению журнала Architectural Digest (AD) он прочитал в ЦДХ лекцию о своих проектах, а затем встретился с корреспондентом «Недели». 

— Какие тенденции в мировой архитектуре отличают наш век от прошлого?

— В ХХ веке было отчетливое противоречие между архитектурой и окружающей средой, активно использовались бетон, стекло и сталь. Это «международные» материалы, которые убивают природу. Окружающая среда воспринималась как что-то враждебное. В XXI веке люди хотят создать новый тип гармонии и новый интеллектуальный стиль взаимодействия между материалами и человеком. Материалы нашего века очень мягкие, они глубоко вплетены в окружающую среду.

Еще одна тенденция — искать местные материалы, характерные именно для вашего географического региона. Их обрабатывают с помощью современных технологий, так что они становятся не менее функциональными, чем инновационные разработки. Поэтому это нельзя назвать ностальгией по старине.

— Для Японии такой материал — бамбук?

— Бамбук и рисовая бумага. Японские ремесленники поразительно умеют с ними работать. 

— Насколько развитие архитектуры в России уникально или, наоборот, совпадает с мировыми трендами?

— В России огромные пространства и природные богатства, поэтому у вас есть все возможности создать новый тип гармонии. Мы говорим в первую очередь о материалах, а не о формах. ХХ век был веком формализма: люди хотели создать уникальные очертания. В XXI веке формы становятся тонкими, почти незаметными. Японские и русские архитекторы могли бы сотрудничать, чтобы создать новый образ среды.

— В ХХ веке русский архитектурный авангард сильно повлиял на мировую архитектуру. Отмечаете ли вы сейчас следы этого влияния?

— Русский авангард вышел за пределы западного модернизма, где царила геометрия, подходящая для индустриализации. Он был посвящен созданию некой мечты; только русские смогли выйти за пределы функциональности и прагматичности конструкций. Сегодня об этих достижениях надо помнить: архитектура может быть мостом между мечтой и реальностью.

— Вы построили несколько музеев, каким представляете себе идеальный?

— Идеальный музей — это только то, что в нем происходит. Это исчезающий музей, без очертаний и форм.

— Нравятся ли вам российские музеи?

— Я впервые в России и видел только Музей архитектуры — очень красивое здание. Здание ЦДХ, где я сегодня читал лекцию, сохранило советский дух. Если его красиво отделать, оно может, тем не менее, считаться историческим наследием Москвы.

— А музеи-аттракционы вроде стеклянного музея Фрэнка Гери в испанском Бильбао, его ведь называют величайшим строением мира в стиле деконструктивизма?

— Работа Фрэнка Гери создана без опоры на историю, музей отделен от окружающего пространства и местного колорита, и в этом его проблема. Он неплохо экономически стимулирует город, но не создает новой традиции.

— Вы участвуете в восстановлении японских городов, пострадавших от цунами в марте прошлого года.

— Да, мы организовали команду архитекторов, создаем оригинальные мастер-планы застройки разрушенных районов. Разумеется, мы не можем сделать план застройки всей территории, это дело правительства. Но мы ездим в пострадавшие города, чтобы на месте обсудить с людьми, какими они хотели бы видеть свои новые жилища. Составленные на основе их пожеланий мастер-планы сильно отличаются от тех, что использовались в японском градостроительстве ХХ века. Наши проекты не спускаются с властных высот, идеи приходят снизу, от простых жителей. Получается интерактивный процесс.

— Правительство вас поддерживает?

— Мы не ожидаем какой-то поддержки, рассчитываем на свои силы.

— В массовой застройке люди хотят видеть природные материалы или согласны на сталь и бетон?

— Мы хотим использовать для строительства местные материалы. У нас хорошие леса, но последние десятилетия японские строители предпочитали использовать искусственные материалы. Мы хотим, насколько возможно, сфокусироваться на дереве. Надо сказать, что строительные стандарты, касающиеся древесины, в Японии довольно низкие. Поэтому я не думаю, что деревянное строительство обойдется дорого.

— На массовую застройку дерева обычно не хватает.

— У государства очень строгие правила касательно возведения домов для беженцев, там используются промышленные материалы. Стандартизация — основная идея правительства, тогда возможно вести строительство в больших объемах. Но для местного населения лучше, чтобы стройматериалы изготавливались на месте, это дает рабочие места, что далеко не лишнее в пострадавших районах. Использование местной древесины и привлечение к работе местных плотников оживит экономику северо-восточного побережья Хонсю. Кроме того, дерево позволяет строить дома любой конструкции.

— Что-то уже построено?

— Первый проект реализован. Это два «минна но уэ», «дома для всех». Один на севере Сэндая, второй — в Ямамото. 

— Кто финансировал строительство?

— Мы не зависим от правительства. Средства на постройку двух общественных домов мы получили от частной компании. Также наш план поддерживает префектура Кумамото на Кюсю. Очень необычно для Японии, чтобы муниципальное образование выделяло деньги на негосударственный проект.

— Придется ли покупать дерево за рубежом?

— Зависит от цены. Если в России окажется дешевле, почему бы и нет.

— До нынешнего времени японцы использовали много бетона, в том числе для укрепления берегов рек, морского побережья. 

— Для укрепления конструкций бетон нужен. Наша цель — совместить прочность бетона и теплоту дерева. Мы научились вводить сталь внутрь бамбука и укреплять его горячим паром так, как это делали старые мастера в Киото. Но основное направление — натуральные материалы.

Справка «Недели»

Среди работ Кенго Кума — комплекс зданий правительства Венгрии, Региональный фонд современного искусства в Марселе, деревянный мост-музей в Юсухара, Музей гравюр художника Андо Хиросигэ в префектуре Тотиги и дом из бамбука у Великой Китайской стены в Пекине. Архитектурное бюро Kengo Kuma & Associates выиграло конкурс на строительство филиала Музея Виктории и Альберта.

Источник