№33(732) от 12.09.2011

Роман Арбитман

ПАРАД ЛАУРЕАТОВ

Со свойственной ему отвагой Захар Прилепин составил антологию современной российской прозы.

   Когда у Захара Прилепина в очередной раз спросили, как он относится к своему сходству с актером Гошей Куценко, писатель не без раздражения ответил: "Все лысые похожи друг на друга". Ага, похожи, как бы не так! Между глянцево-попсовой лысиной того же Куценко и, скажем, трагической лысиной Юла Бриннера - пропасть. Потому-то всякий создатель антологии, состав которой определен фактором случайности (например, временем вступления ее участников в литературу), оказывается в таком же нелепом положении, что и составитель сборной лысых. Но Захару Прилепину отваги не занимать. С некоторых пор этот писатель - хозяйственный, как муравей, и целеустремленный, как жук-древоточец, - берется за любой промысел. Учебник? Байопик? Болванка для кино? Да легко, да запросто! Вот и топ-десятку для "поколенческой" антологии он формирует без усилий, словно сержант, который набирает добровольцев на подсобные работы: ты, ты, ты и вон ты, ушастый. А затем, лениво отмахиваясь от будущих обвинений в волюнтаризме, сообщает, что бригада отобрана по принципу успеха, а его критерий - премиальные "подарки с вечно новогодней елки литпроцесса".

   В самом деле, у Сергея Шаргунова - "Дебют", у Романа Сенчина и Германа Садулаева - по "Эврике", Андрей Рубанов стал дипломантом премии Бориса Стругацкого, а Михаил Елизаров с Денисом Гуцко оторвали себе аж "Русских Букеров". Однако составитель лукавит. Просто литературой в нынешней России имя себе фиг заработаешь. Авторы, попавшие под переплет цвета десятирублевой купюры, привлекли внимание широкой публики не столько творческими победами, сколько фактами своих биографий: Рубанов сидел и был оправдан, Садулаев публично поцапался с главой Чечни, Гуцко получил незаслуженный втык от классика Василия Аксенова, а Шаргунов с феерическим скандалом вылетел из федерального партсписка кандидатов в Госдуму. Да и Прилепин то-же пробился в ньюсмейкеры благодаря извивам жизненного пути: сперва омоновец, потом "лимоновец"... Короче говоря, экзотика.

   Составитель включил в антологию и два собственных текста, но поступил справедливо, по-пацански. Из четы-рехсот страниц взял себе полсотни, остальное раздал. Наибольший объем - сто тридцать страниц - заняла военная повесть Сергея Самсонова "Одиннадцать". Сама история компактна, а метраж накручен благодаря простой методике: там, где хватит одного слова, автор захлебывается десятком. "Двужильный, неуступчивый, расчетливый, безгрешный в передачах, всевидящий и вездесущий", "лягалась, дергалась, бросалась на перила, сжималась, распрямлялась", "в ярме, под палкой, в грязи, в покорности, в хлеву". Каждая фраза - пол-абзаца, каждый абзац - на полстраницы. Читать - мучение, зато автор доволен. Не беллетристика, все по-взрослому. Наверное, в школе на уроках русского мальчика Сережу навсегда перепахала тема "Однородные члены предложения".

   Если Самсонов - чемпион по длиннотам, то на другом полюсе обосновался его тезка Шаргунов ("Вась-Вась"). Этот, наоборот, для пущей "художественности" еле цедит слова, как сплевывает сквозь зубы. "Встали в пробку. На дороге металась собака. Рыжая, хорошая. Колли". "Она тоже стихи писала. Песенные. Беловолосая, тонкокостная". "Крупная и крепкая. При любой погоде - снежная. Улыбка пылала". Стиль вплотную приближается к телеграфному, а окончательному сходству мешают наличие предлогов и знаки препинания вместо зпт и тчк.

   У Садулаева в повести "Когда проснулись танки" своя фишка: два повествователя, оба неразличимы, как патроны в обойме. Чтобы понять, где кто, каждую главу приходится читать дважды. Тут главное - не обращать внимания на свойственный этой прозе газетно-канцелярский привкус: "Вопрос о моем статусе даже в условиях дедовщины больше вообще не стоял". Садулаев, как водится, привязан к чеченской теме. Прочие писатели с мрачным видом тоже обрабатывают свои делянки. Рубанов пишет про тюрьму, Елизаров - про насилие и "сырую освежеванность трупа", а Сенчин - про суицид и про то, как люди, "морщась, пьют гадкую водку и заедают ее такой же гадкой закуской".

   Авторы, впрочем, не забывают и о наболевшем: "Ульяна ему не дала" (Шаргунов), "Ну что мне делать, чтоб ты дала?" (Елизаров), "Только она никому не дает" (Прилепин). Таким образом, участники антологии, по мнению ее составителя, "убеждены в наглядном крахе российского либерального проекта". Ладно-ладно, ребята, если вам удобнее, называйте это так.

   Десятка: антология современной прозы / Составитель Захар Прилепин. - М.: Ad Marginem Press, 2011.

Источник