В Москве представили худрука Американского театра танца Элвина Эйли
В "Любовных историях" историй не оказалось, зато жизнелюбие било через край
Фото: Сергей Киселев /
Фестиваль гастроли
В Музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко в рамках международного фестиваля DanceInversion при поддержке посольства США проходят гастроли американского театра танца Элвина Эйли. Вторая программа (о первой "Ъ" писал вчера) лишь укрепила ТАТЬЯНУ КУЗНЕЦОВУ в убеждении, что будущее этой благополучной компании зависит от хореографа.
Вчера у Американского театра танца появился новый худрук, третий по счету с момента его основания. 67-летнюю соратницу Элвина Эйли, танцовщицу Джудит Джеймисон, сменил на этом посту темнокожий танцовщик, педагог и хореограф Роберт Баттл, с 1999 года обеспечивающий труппу постановками. Его инаугурация состоялась вчера в музтеатре Станиславского в присутствии труппы и журналистов.
Для любой авторской компании, утратившей своего основателя, проблема репертуара жизненно важна. На хрестоматийных запасах, пусть и обширных, просуществовать невозможно: меняется время, меняются исполнители, меняется восприятие музейных шедевров, меняются и они сами — и почти всегда копии оказываются бледнее оригиналов. Как правило, осиротевшие труппы (скажем, баланчинский New York City Ballet) пополняют репертуар, приглашая хореографов со стороны. Но не перестают искать постоянного автора, способного вписаться в историческую традицию и при этом оставаться актуальным. В таком контексте выбор нового руководителя Американского театра танца выглядит логичным и удачным. Судя по гастрольным программам, Роберт Баттл — наиболее успешный автор Американского театра танца: в Москве были показаны два с половиной его балета (о лучшем из них, "Охоте", "Ъ" писал вчера) — почти столько же, сколько самого Эйли.
Мужское соло "В/нутри" (2008) на музыку Нины Симон — экспрессивный монолог человека, пытающегося сохранить внутреннюю гармонию под прессом распадающегося на части мира — поставлено Баттлом в согласии с эстетикой основателя компании. Но и с поправкой на современность: убран открытый пафос, использована более изощренная лексика. Янник Лебрун, обладатель античного торса и стройных ног классических пропорций, танцует это соло с полным пониманием его нюансов — психологических и физиологических, а потому выглядит в нем адекватнее, чем многие его коллеги в репертуаре Эйли.
Сам же основатель компании во второй программе предстал в неожиданном для нас свете: его "бродвейский" (не по географии, по духу и букве) балет "Ночное существо" (1978) на музыку Дюка Эллингтона разительно отличался от экзальтированных спектаклей из жизни американского юга. Надо признать, что идеологические балеты, поставленные "своей кровью", у Элвина Эйли получались гораздо мощнее, чем развлекательные. "Ночное существо" выглядит как выпускной экзамен по различным танцдисциплинам, обработанный для сценического употребления. Тут был и прыжковый раздел "классики", нашлось место и адажио в стиле modern, и поддержкам, преимущественно "верхним" (за них больше "трояка" я бы артистам не поставила). Главным предметом оказался джаз, имеющий, бесспорно, негритянские корни, однако давно приватизированный бродвейскими мюзиклами, отчего комбинации движений вызывали стойкое дежавю. Выручила самоирония хореографа: в главном построении кордебалета (треугольнике, направленном острием к зрителям), он процитировал собственный шедевр — патетическую молитву из "Откровений".
В балете "Любовные истории" (2004) на музыку Стиви Уандера, совместной постановке бывшего и нынешнего худрука, Джудит Джеймисон и Роберт Баттл постарались изобразить портрет нынешнего поколения артистов, разрешив им вдоволь порезвиться на ниве дискотечного джаза и хип-хопа, также порожденного афроамериканской культурой. Постановка, выглядящая как цепь многообещающих, но ничем не разрешающихся зачинов, так и не оформилась в осмысленное художественное высказывание. Однако благодарная молодежь отрывалась в ней с таким упоением, что драйв исполнителей передался и публике, встретившей "Любовные истории" едва ли не так же восторженно, как исторические "Откровения".