1/4

© РИА Новости. Елена Пахомова

Добавить комментарий

Елена Пахомова

ЛОНДОН, 10 апр - РИА Новости. Когда едешь в Белфаст, задаешься вопросом, насколько охотно местные жители будут вспоминать и рассказывать о североирландском конфликте, который де-юре закончился чуть больше десяти лет назад. Вопрос этот отпадает, когда ступаешь на землю Северной Ирландии и встречаешь первого очевидца тех событий. Люди здесь не просто помнят о том, что происходило тогда, не просто чтят историю, они постоянно говорят об этом, они этим живут.

Тринадцать лет назад слово Белфаст стало именем нарицательным, которое до сих пор синонимично преодолению этнополитического конфликта. 10 апреля 1998 года в столице Северной Ирландии было заключено знаменитое соглашение, положившее конец 20-летней кровопролитной борьбе между республиканцами, которые исторически являются католиками, и юнионистами, большинство из которых относит себя к протестантам.

Считается с тех пор, что в регионе наступило мирное время. Стороны, разумеется, не похоронили противоречия, но нашли в себе силы выработать оптимальную модель сосуществования, помятую о тех 3,5 тысячах жертв, которые унесли 1968-1998 годы.

Острый конфликт остался в прошлом, но со своей историей североирландцы не расстаются, они несут ее с собой через всю жизнь, каждую минуту. Это видно там, где 20 лет назад взрывались бомбы, это слышно, когда разговариваешь с политиками, это чувствуется в самом воздухе.

Те, кто, как сегодня, так и в те времена, работают в госучреждениях, непременно сводят разговор к воспоминаниям о том, как на финишном этапе подготовки соглашения не появлялись дома по нескольку дней и спали прямо на работе, но все тогда чувствовали, что дело идет к перемирию. Понять, чем сегодня интересуются местные журналисты, тоже непросто, потому что вы снова начинаете говорить о том, как было тогда.

Но это вовсе не всеобщий экстаз, не ликование по поводу достигнутого. Каждый говорит о мире со своей колокольни, а единого колокола в Белфасте нет, зато есть западный город и стена, которая до сих пор разделяет умы и души.

Стена мира и отчуждения

Между республиканцами и юнионистами нет единства даже относительно названия мирного соглашения - если юнионисты называют его Белфастским соглашением, то для националистов оно Соглашение Страстной Пятницы.

В разгар конфликта в начале 1970-х годов власти начали устанавливать по стране так называемые "стены мира", отделяя протестантские кварталы от католических. Одна из первых линий ограждений появилась на западе Белфаста между районом католиков-республиканцев вокруг Фоллс-роуд и Шэнкилл-роуд, где живут протестанты.

Когда выезжаешь за пределы центрального, старого Белфаста и направляешься на запад, разговоры об истории начинают материализоваться - пятиметровая стена как часть истории стала неотъемлемым атрибутом настоящего. Глядя на нее становится понятно, почему о конфликте здесь помнят ежедневно.

Сегодня часто идут разговоры о том, не пора ли снести ограждение, но в ближайшее время этого не произойдет по нескольким причинам.

"Те, кому сейчас за 40, выросли с этой стеной, они не знают, как жить без нее, старшему поколению она дает ощущение безопасности", - рассказывает Уильям Смит по кличке "Слива", бывший политзаключенный-юнионист.

Недалеко от стены, не в ней самой, находятся ворота, ведущие к Фоллс-роуд, которые до сих пор закрывают на ночь. "Слива" рассказывает, что серьезных происшествий не было давно, ворота уже перестали охранять, но "антисоциальное" поведение здесь не редкость, а потому жителям Белфаста так спокойнее.

В общем и целом люди поддерживают снос заграждений, которые по иронии судьбы называются "мирными", но только в перспективе, не сейчас, когда 95% жителей Белфаста хотят жить не в смешанных зонах, а в своих коммунах.

Более того, только в 2008 году здесь появился новый участок стены, не такой высокий, но все же...

Ответ на вопрос о том, как же люди в одном городе живут сейчас, в мирное время, в таком разделении, простой - такой статус-кво всех устраивает.

Школы здесь до сих пор разделены на католические и протестантские, и ребенок, который растет в своей коммуне, может вовсе не пересекаться с представителями других конфессий до 16-17 лет. Разделение это может пройти с человеком через всю жизнь, причем не только земную - на белфастском кладбище Миллтаун городские власти в свое время были вынуждены построить стену под землей, чтобы разделить захоронения католиков и протестантов.

"Слива", отсидевший несколько лет в тюрьме за попытку убийства католика, сегодня водит туры по "конфликтному" Белфасту, но только по протестантской части. Когда маршрут выходит на католический квартал, его сменяет коллега по турфирме - Под Девенни, тоже бывший политзаключенный, член Ирландской республиканской армии (ИРА).

Под и "Слива" работают в одной компании, здороваются и прощаются, оставаясь в то же время по разные стороны баррикад, и особой теплоты в их отношениях не чувствуется.

"У меня нет друзей протестантов, - говорит Под. - Потому что у меня просто нету такого круга общения. А вот моя жена работает в больнице, у нее много друзей-протестантов и даже лоялистов (юнионистов), которые приходят в гости, то есть в мой дом, остаются ночевать, но это вовсе не значит, что с утра мы станем друзьями".

Между тем, у разделяющих западный Белфаст стен есть и экономическая составляющая. Они привлекают туристов, которые съезжаются со всего мира, чтобы посмотреть историю конфликта "в картинках", ведь граффити для западного Белфаста - искусство не просто уличное, это политическая летопись, которая подогревает ежеминутную память об истории. Люди идут в магазин, отвозят детей в школу, идут на работу - на каждом углу их встречают мемориальные сады, памятные таблички, портреты местных героев, душераздирающие сцены из конфликтного времени.

Жизнь как вчера

Безусловно, Фоллс-роуд, Шэнкилл-роуд, да и весь запад Белфаста - это не весь город и тем более не вся Северная Ирландия, но это своего рода зеркало того, как мыслят здесь сегодня люди.

"Человек не может постоянно думать о политике, он хочет думать о том, как дать образование ребенку, как взять кредит и купить новую машину. Республиканцы они или юнионисты становится ясно, когда они приходят на выборы, в остальном все хотят жить по-человечески", - говорит представитель аппарата североирландского правительства, которая предпочитает не называть сейчас своего имени, ведь Ассамблея Северной Ирландии входит в предвыборные период.

Слова ее хочется поставить под сомнение, ведь на самом-то деле думают люди как раз о прошлом, хотя конфликт закончился не вчера, а все-таки 13 лет назад. Почему старые граффити закрашиваются только для того, чтобы на их месте появились новые? Почему расписывать стены приезжают художники из Австралии, границы не сносятся, а в старейшей библиотеке Белфаста Линен-холл одна за другой проходят выставки плакатов и комиксов неспокойной эпохи? Да и теракты в Северной Ирландии все же случаются время от времени и не дают людям забыть о тревожном прошлом.

"Никто ведь не думает, что мы решили конфликт так: все встретились за круглым столом, поговорили и противоречия исчезли. Нет, конфликт может быть решен по-разному, мы остались при своих точках зрения, но все поняли, что нам надо идти вперед ради Северной Ирландии", - рассказывает Шон Бреннан, представитель североирландского отделения благотворительного фонда.

Бреннан, который сам является католиком, говорит, что не выступает за отделение Северной Ирландии от Соединенного Королевства. Он готов искать компромиссы, обсуждать пути развития, но не начинать новые столкновения. На прошлой неделе Шон встречался с представителями 39 государств в Белфасте, все они хотят узнать "рецепт" решения конфликтов.

"То, чего мы добились - это колоссально, весь мир хочет знать, как мы это сделали, поэтому мы и живем в этом, мы помним, какими усилиями мы пришли к тому, что имеем", - считает он.

Пример Северной Ирландии не универсален и вовсе не означает, что его можно применить в России, Испании, Таиланде или еще где-либо. "Но мы можем показать, что есть разные возможности и пути", - продолжает Бреннан.

Главным итогом североирландского решения стало отсутствие насильственного смешения общин. Католики и протестанты продолжают жить так, как им комфортно, все прошло "без принуждений и подавления".

Сейчас на востоке Белфаста реализуется колоссальный по масштабам проект - квартал "Титаник" (Titanic Quarter). Территория в 85 гектаров будет застроена жильем, офисными и развлекательными центрами и огромным тематическим парком, посвященным построенному здесь печально известному лайнеру.

1/6

© РИА Новости. Елена Пахомова

Граффити стали привычной частью городского пейзажа. Они уже не просто уличное искусство, а часть политической летописи. Старые закрашиваются - рисуются новые ежедневные напоминания о том, что пережил город, нередко этим занимаются профессиональные художники.

Местные власти готовы пойти на эксперимент - те, кто захочет получить социальное жилье в квартале, должны будут подписать контракт, в котором будет прописано, что они не возражают соседствовать с другими конфессиями (речь, разумеется, идет главным образом о католиках и протестантах). Но когда это произойдет, пока неизвестно - вся территория будет застраиваться в течение 25-30 лет.

Но чего у североирландцев не отнять - это открытости, терпения и оптимизма, хотя и говорят они определенно только о прошлом, о будущем - все более размыто.

"Слива", у которого во рту нет половины зубов, с удовольствием рассказывает о том, как расписывают стены сегодня: "Вы понимаете, искусство - это колоссальная сила. У нас здесь есть так называемая "новая стена". Это новые, яркие граффити, ведь можно использовать искусство в позитивном ключе, понимаете, какая это сила?".

Белфастцы готовы обсуждать свои сложности, полагая, что только идущий осилит дорогу. Республиканец Девенни не знает, какое политическое будущее у региона, насколько сильны будут те или иные настроения, кто победит на выборах, но знает одно, что "будущее - оно светлое".

Источник