Ровно 110 лет тому назад - 18 января 1901 года - в Берлине открылось первое в Германии кабаре. О жанре, которое получило широкое распространение и в дореволюционной России, и о том, за что стоит помянуть добрым словом первых немецких кабаретьеров, - культурный обозреватель Григорий Заславский.
На самом деле в этом году для кабаре год - неоднократно юбилейный. Сегодня исполняется 110 лет со дня открытия в Берлине первого немецкого кабаре, а самые первые кабаре появились в Париже ровно 130 лет назад - в 1881 году.
Классикой жанра принято считать "Мулен Руж", хотя сами парижане считают, что к настоящему парижскому кабаре "Мулен Руж" никакого отношения не имеет. Это - рай для туристов. Зато если кому-то хочется увидеть что-то, пусть и отдаленно похожее на кабаре столетней давности, надо лезть на Монпарнас, где в 18 округе Парижа на старом месте жив "Проворный кролик". Публики здесь немного, да и мест - для трех десятков зрителей. Начинают в девять вечера и, сменяя друг друга, артисты, аккомпанируя себе на фортепьяно или на аккордеоне, поют, если публика не расходится, так до утра.
Немецкое кабаре немного отличается от его французских родственников, но, как и в Париже, в Берлине сто лет назад кабаре стало местом, куда приходили поэты, писатели, художники, композиторы, - короче говоря, та самая богема, которую воспел и оплакал в своей одноименной опере Джакомо Пуччини.
Первое берлинское кабаре, у которого сегодня юбилей, открыл Эрнст фон Вольцоген, между прочим, барон. Называлось оно Uberbrettl, в буквальном переводе "Сверхмалая сцена", к тому времени уже стало традицией, что кабаре обитают в подвалах. В России, к слову, от этой традиции не стали потом отступать, и "Бродячая собака" в Петербурге и московская "Летучая мышь" - все обитатели подвалов. Именно там, в невероятной тесноте выковывались самые что ни на есть ницшеанские амбиции. Там было тесно и словам, и мыслям, а людям - в первую очередь.
А еще кабаре, как и положено бездомным артистам и поэтам, метались из одного угла в другой. И кабаре Вольцогена меньше чем через год с Александрплатц перебралось на Кепеникер-штрассе, где дирижировал вечерами не кто-нибудь, а сам Арнольд Шенберг, который для Вольцогена написал свои знаменитые "Песни кабаре".
Обычно - и в Париже, и также в Германии - жизнь кабаре была очень краткой, амбиции губили одно начинание за другим, каждое следующее было еще более амбициозным и оттого прогорало еще быстрее. Кстати, российский опыт и тут оказался уникальным - и "Летучая мышь" Никиты Балиева, и более свежие примеры, из нашего недавнего прошлого ("Летучая мышь" Григория Гурвича и "Трахтенберг-кафе" Романа Трахтенберга) были и в художественном плане оригинальными, каждое, конечно, по-своему, и приносило неизменные прибыли своим основателям и руководителям.
Кабаре Вольцогена, по воспоминаниям, прогорело из-за того, что для тех, кто приходил сюда за серьезным искусством, в нем было слишком много легкомысленных танцев и песенок, тем же, кто искал развлечений, мешало обилие литературы.
Что же такое кабаре? Это и не совсем театр, и не кабак, и не стриптиз-бар Хотя и то, и другое, и третье можно встретить в кабаре. Красивые девушки? Обязательно! Кабаре - это такая солянка, где хорошо поэту, писателю, где поэт и художник встречается с музой. Не зря же многие великие художники, писатели, композиторы спешили в подвалы кабаре, заменявшие им кабинет. Там они сочиняли, в сигаретном дыму, в алкогольном угаре.
Сегодня, когда и курить в ресторанах нельзя, и пьют сдержаннее, кабаре - в том виде, которое прославило сам этот жанр, пожалуй, и невозможно. Здесь часто и многое было сверх меры и через край, часто случались драки, в которых сходились будущие, да уже и тогдашние мировые знаменитости.
Можно сказать еще, что всякое кабаре, вернее, их лидеры всегда брали больше свободы и суверенитета, чем могло им предложить то или иное время. И потому они всегда были не ко времени. И вряд ли уж так хороши, какими кажутся сегодня, спустя 110 лет. Что не делает их менее прекрасными.
Категория на сайте Вести.Ru: Реплика культурного обозревателя