Экс-лидер знаменитой московской рок-группы "Ва-Банкъ" Александр Ф. Скляр, сосредоточившись на сольных проектах, кажется, переживает второй карьерный взлет. Во всяком случае, востребован он сейчас на зависть многим своим коллегам.
Взять хотя бы текущий февраль. Скляр уже успел поучаствовать в театрально-музыкальном фестивале в Норвегии. Выступить в Кремле на концерте "Наших песен удивительная жизнь". Спеть с "Вивальди-оркестром" Светланы Безродной шансон в столичном Зале им. Чайковского. А 27 февраля в компании с Анастасией Вертинской и Еленой Камбуровой сыграет в вечере-воспоминании "Желтый ангел", посвященном Александру Вертинскому. В апреле состоится релиз его нового альбома "Песни моряков. Часть вторая", где есть и дуэт "В Кейптаунском порту", записанный с Гариком Сукачевым. В паузе между гастролями и репетициями Александр побеседовал с обозревателем "Известий".
известия: Разменяв в позапрошлом году "полтинник", ты неожиданно для многих отметил это событие роспуском группы "Ва-Банкъ", лидером которой являлся более двадцати лет. К чему такой резкий поворот?
Александр Скляр: У меня созрела необходимость развиваться самостоятельно. Задолго до роспуска "Ва-Банка" я искал различные формы своей реализации: стал записывать сольные альбомы, исполнять песни Вертинского и лучшие образцы нашей эстрады, поскольку чувствовал, что просто рок-н-ролльное старение меня не устраивает. Да, я хочу умереть на сцене, пройти артистический путь до максимальной точки, но не хочу ассоциироваться у публики только с рок-н-роллом.
и: Ты говорил мне об опасении стать пародией на самого себя, что, к сожалению, происходит со многими стареющими рок-музыкантами. Это одна из причин закрытия "Ва-Банка"?
Скляр: И это, конечно, тоже. Существование пожилых рок-н-ролльщиков на Западе, продолжающих что-то записывать и выступать в привычном для них амплуа, зачастую определяется количеством прибыли, которую они приносят себе и своим деловым партнерам. Наша рок-музыка не связана и никогда не будет связана со столь большими прибылями. Самые богатые российские рок- и поп-звезды - просто жалкие бедняки даже по сравнению с зарубежными музыкантами среднего достатка. Поэтому финансовый мотив для долгожительства отечественных рок-проектов отсутствует, а других причин бесконечно существовать в рамках однажды избранной формы я не вижу.
и: Однако твой друг Гарик Сукачев, а также Константин Кинчев, Борис Гребенщиков, Андрей Макаревич, перешагнувшие 50-летний Рубикон, не спешат распускать свои группы?
Скляр: Нет времени разбираться в чужих резонах. Понять бы, в каком "варенье" я сам нахожусь, что меня сейчас вдохновляет. Но неслучайно Игги Поп в одном из своих интервью сказал, что хотя он и пережил всевозможные искусы, которые способна преподнести жизнь артиста, и при этом все еще продолжает выступать, он никому не советует пытаться повторить его путь.
и: Тебя уже неоднократно приглашали в бардовские программы. Аксакал российской альтернативы Скляр пел песни Юрия Визбора...
Скляр: Да, несколько лет назад на концерте памяти Визбора я исполнил песню из его репертуара. Его вдова Нина Филимоновна очень положительно восприняла мое выступление. С этого момента началась наша дружба. Ты не поверишь, но творчество Визбора для меня с детства - важнейшая тема. Она оставалась таковой до той поры, пока моим абсолютным кумиром не стал Владимир Высоцкий. У меня было несколько любимых бардов - Визбор, Окуджава, Галич, Клячкин. Теперь я возвращаюсь к этим песням уже с другим миропониманием. Творчество вещь циклическая. Проходишь как бы виток за витком. В молодости, после бардовского периода, я погрузился в рок-музыку, а в конце 1990-х поднял для себя другой культурный пласт: Александр Вертинский, Петр Лещенко, Алеша Димитриевич. Позже, когда уже записывал в Питере свой концертный альбом "Цыганский рок-н-ролл" с братьями Жемчужными, для меня открылся репертуар Аркадия Северного, которому аккомпанировали те же Жемчужные.
и: Такая разносторонность упрощает доступ к медийным ресурсам. Тебя можно увидеть чуть ли не на всех федеральных телеканалах. В то время, как многие артисты, особенно рокеры, сетуют, что им на ТВ путь заказан.
Скляр: Я никогда не плакался по поводу приглашений на телесъемки. Если тебе есть что сказать и ты можешь это сделать по-разному, авторы программ тобой так или иначе заинтересуются. Другой вопрос, что я не особо нуждаюсь в телеэфирах, вернее, %%VYNOS1%%в эфирах любой ценой. Откликаюсь только на приглашения в программы, где можно спеть то, что я хочу.
и: В свое время, когда ты еще пробовал себя на дипломатическом поприще, большую популярность в Советском Союзе обрел твой однофамилец, питерский актер Игорь Скляр. Ты как-то обратил внимание на этот момент?
Скляр: Мне было ужасно обидно, что я сижу в Северной Корее и вижу на экране кинозала Дома культуры советского консульства своего однофамильца. Он играет в отличном фильме "Мы из джаза" и уже известен всей стране. Что же это за несправедливость! Я ведь тоже уже артист - в душе, по крайней мере, только никто еще об этом не знает.
и: Угораздило же тебя с твоими амбициями оказаться именно в Северной Корее.
Скляр: А что делать, если в МГИМО я изучал именно корейский язык. Мне его дали при поступлении. Было деление на престижные и непрестижные языки. Поскольку блата у меня не было, я получил что получил. И в 1980-м отправился в Северную Корею, поскольку с Южной у нас тогда, к сожалению, дипломатических отношений не было.
и: И что сформировала в тебе Северная Корея? Стойкую неприязнь к коммунистической идеологии?
Скляр: В первую очередь - бойцовские качества: мол, я все равно все преодолею. И конечно, предельную ненависть к тоталитаризму. Я и группу назвал "Ва-Банкъ", подразумевая единственный жизненный выбор: свобода или смерть, все или ничего. Поэтому наш рок-н-ролл был яростно-альтернативным. Он не мог быть соглашательским. Я не из среды городских укромных диссидентов пришел, а из прямо противоположного революционного мира.