«Большой сосед» вызывает разные эмоции, но не оставляет равнодушным

Фото: Reuters

Китай интересует российских писателей давно, еще с позапрошлого века... Современные литераторы рассказали «Известиям», какой каждый из них увидел Поднебесную и что в этой стране вдохновляет их больше всего.

Дмитрий Косырев (псевдоним Мастер Чэнь), автор романа о средневековом Китае «Любимая мартышка дома Тан», часто бывает в КНР – он дипломированный ученый-китаист: «В историко-культурном контексте Срединное государство для писателя – это не страна, а целый континент, соизмеримый по своему разнообразию с Европой. Каждая его провинция равносильна отдельной европейской стране». Писатель любит Китай за то, что почувствовать древнюю культуру в его народе можно в совершенно неожиданных ситуациях. Например, эмигрирует в Америку какой-нибудь полуграмотный китаец и, едва заработав первые доллары, отдает детей в платную школу. Потому что образование детей – для китайца первое дело! Генетическая память, знаете ли…

Отправляться в Китай без предварительного исторического «ликбеза» совершенно бессмысленно. «Неграмотный турист в Китае – это несчастный турист, – утверждает Косырев. – Если не знать хотя бы азов исторического контекста, то все увиденное будет восприниматься как красивая, но совершенно непонятная картинка. Китай – это работа для души».

Больше всего писателю нравятся Гонконг и Гуанчьжоу, провинция Юньнань с уникальными средневековыми городками на Великом чайном пути, среди которых особенно выделяется горный Лицзян, озеро Си с прибрежными плантациями знаменитого лунцзинского чая, музеем шелка и кварталами XIV–XV веков. Незабываемые впечатления подарят круиз по реке Янцзы и кухня в провинции Сычуань. А вот Китайская стена, наоборот, не произвела на литератора особого впечатления, поскольку выглядит «в точности так же, как на сотнях фотографиях в интернете», и не дарит туристу сюрпризы. Другая «раскрученная» достопримечательность Китая, Терракотовая армия в Сиане, безусловно, достойна внимания. Однако неподалеку, в городе Синьцзян, есть масса не менее интересных мест – музеев и монастырей, до которых туристы добираются значительно реже.

Что касается пресловутой загадки «коварной» китайской души, то, по мнению Косырева, «загадка эта – для незнающих». Стереотип, утверждающий, что каждый китаец якобы носит за пазухой камень, абсолютно несостоятелен. «По китайской философии, от этого камня прежде всего станет плохо его носящему. Жители Поднебесной, возможно, не слишком романтичные и довольно прагматичные ребята, но они совершенно не умеют враждовать и воевать», – уверен наш литератор.

Молодой прозаик и лауреат литературной премии «Дебют» Дмитрий Бирюков, чьи рассказы были переведены на китайский язык, в прошлом году посетил Поднебесную по случаю Пекинской книжной ярмарки. По его мнению, заезженная фраза «Пекин – город контрастов» наиболее точно отражает суть китайской столицы. «Мы жили в центре города с красивыми футуристическими небоскребами и широкими тротуарами, – вспоминает Бирюков. – Но стоило нам свернуть в переулок, как увидели коммерческий киоск в стиле российских 90-х, где продается все подряд, порой сомнительного происхождения». А вот манера китайцев одеваться приятно удивила – расхожее представление о том, что они не проявляют в одежде фантазии и предпочитают темные тона, уже неактуально: на улицах Пекина множество современно одетых, модных людей, идущих уверенной походкой.

Поразил Бирюкова случай, происшедший на пресс-конференции: китайские журналисты, слушавшие рассказы российских писателей о современной литературе с явным интересом, после того как объявили время для вопросов, не задали ни одного. Почему? Как объяснили позже сами китайцы, сработал доставшийся в наследство от культурной революции принцип социальной психологии – «не высовываться». Однако на другой встрече – с пекинскими студентами – вопросов было уже множество.

Еще одна культурная особенность, подмеченная Бирюковым: в Китае не боятся слова «новодел». Многие фрагменты исторических достопримечательностей, увиденные им, были созданы по старинному образцу заново. И от этого почему-то не считаются менее интересными.

Всех туристов, отправляющихся в Пекин, писатель призывает попробовать не только «хрестоматийную» утку по-пекински, но и, например, курицу, тушеную с арахисом, прогуляться по старинному району Хоухай, где множество ресторанов. И почти в каждом играет своя рок-группа. Европейские песни на китайском языке, согласитесь, звучат совсем экзотично!

Эльвира Барякина отправилась в Китай «за сокровищами» – то есть за материалами для своего романа «Белый Шанхай». После разгрома армии Колчака в страну попали десятки тысяч русских беженцев. Так в крупнейших городах появились колонии наших соотечественников – в первую очередь в Харбине, Шанхае, Циндао и Тяньцзине. «Эти люди приехали в чужую страну без денег, без связей и без знания языка, – напоминает исторические факты Барякина. – Но тем не менее выжили. И многие даже разбогатели. В Лос-Анджелесе я познакомилась с пожилой женщиной, которая родилась в семье тех самых эмигрантов. Ее юность прошла в Шанхае, и ее рассказы о городе, который в 1920–1930-е годы называли «азиатским Парижем», меня потрясли».

Когда-то в русском Шанхае была своя культура и архитектура — яркая смесь китайских и европейских традиций. Облик города, разумеется, поменялся – многое было уничтожено во времена культурной революции, внесла свои коррективы современная застройка. Но набережная Банд с ее роскошными зданиями до сих пор является визитной карточкой Шанхая.

Никуда не делись особняки бывшей Французской концессии и знаменитые шанхайские трущобы в старом городе. Новый Шанхай, считает писательница, прекрасен – но он мало отличается от любого другого азиатского мегаполиса. А вот узкие улочки старинных кварталов, русская церковь, переделанная в ресторан, бывший ипподром, превращенный нынче в парк, – это особые памятники истории. Писательница побывала во всех городах, которые она упоминает в «Белом Шанхае». Больше всего ей понравился Сучжоу с его каналами, горбатыми мостами и белыми домиками, выходящими прямо к воде, запомнилась поездка по Янцзы от Шанхая до района Трех ущелий. Путешествуя по этой реке, турист может проследить путь, который за короткий промежуток времени прошла страна, – от примитивного земледелия до современных заводов, от язычества до даосизма и буддизма, от конфуцианства до коммунистической идеологии.

Источник