Владимир Путин не услышал тех, кто призывал его заветировать закон о митингах.
Президентского вето на закон, ужесточающий правила массовых акций, не случилось, несмотря на письмо группы правозащитников во главе с Людмилой Алексеевой, просивших главу государства не подписывать документ. О необходимости вето говорил и глава Совета при президенте РФ по правам человека Михаил Федотов. Будучи вызванным в компании единороссов к Владимиру Путину, Федотов выразил надежду, что в процессе обсуждения все вопросы к документу будут сняты. Но когда стало ясно, что, несмотря на снижение ставок штрафов с полутора миллионов рублей до шестисот тысяч, закон все равно получается драконовским, Федотов написал письма Сергею Нарышкину и Валентине Матвиенко с просьбой отложить рассмотрение документа. Те ему не ответили.
Не ответил ему и Владимир Путин. Было бы странно, если б он поступил иначе. Несколько недель президентская администрация (именно она была настоящим автором законопроекта, а депутат Александр Сидякин — лишь формальным) вместе с фракцией "Единой России" бились над тем, чтобы поправки легли на стол Путина именно 6 июня. Власти было принципиально важно, чтобы новые нормы вступили в силу накануне очередного "Марша миллионов", намеченного оппозицией на 12 июня. И вот теперь акции оппозиции в День России пройдут по новым правилам.
Решив проблему со "смутьянами", парламент сможет заняться оптимизацией собственной работы. Можно предположить, что следующим шагом по наведению порядка в стране станет борьба с так называемыми итальянскими забастовками в Думе. На прошлой неделе этим изобретением западноевропейского пролетариата воспользовалась группа депутатов от "Справедливой России".
В попытке оттянуть принятие упомянутого закона о митингах справороссы вынесли на отдельное голосование более четырехсот поправок и затянули обсуждение почти до полуночи. Положение, в которое попали парламентарии, одиннадцать часов принимавшие всего один законопроект, депутат Алексей Митрофанов (кстати, изгнанный из "Справедливой России") описал так: "Это все равно что заниматься тем, чем занимаются солдаты в казарме после отбоя, когда долго не видят женщин".
Впрочем, оппозиционеров это совершенно не смутило. "Пусть Митрофанов сделает то, что не сделал в армии", — под общий хохот предложил коммунист Николай Коломейцев. Но, как и ожидалось, воспрепятствовать принятию закона оппозиционеры не смогли, документ все-таки был одобрен силами "Единой России", имеющей абсолютное большинство в нижней палате. Можно по-разному относиться к акции справороссов, но нельзя не признать, что нынешняя Дума явила собой разительный контраст грызловскому "не месту для дискуссий".
Можно предположить, что в Кремле и в "Единой России" не в восторге от перспективы повторения подобных событий в Думе. А потому вскоре в думском регламенте могут появиться соответствующие изменения. Например, о том, что депутат не может выносить на отдельное голосование больше трех поправок. Или может это сделать, но только на возмездной основе: стоимость каждой вынесенной сверх квоты поправки обойдется ему в сумму, кратную стоимости аренды и эксплуатации (свет, вентиляция, освещение в СМИ и пр.) зала заседаний на 450 человек в центре Москвы в вечерний прайм-тайм.
Скорее всего, после таких новшеств число желающих бастовать по-итальянски резко поубавится. Впрочем, подобного рода поправки в думский регламент могут появиться только при условии, если парламентскому большинству не понравилось заниматься "тем, чем занимаются солдаты в казарме после отбоя". Если же депутаты не пойдут на введение соответствующих ограничений, можно будет сделать вывод о том, что "итальянская забастовка" пришлась большинству по вкусу.
Между тем число противников закона, ужесточающего правила проведения уличных акций, растет день ото дня. Свое несогласие с новшествами выразил и Комитет гражданских инициатив во главе с экс-министром финансов РФ Алексеем Кудриным. По мнению Кудрина, закон "грубо нарушает ряд принципов правового государства и в результате — само конституционное право граждан на проведение мирных собраний". Согласен с ним и его бывший начальник — экс-премьер Михаил Касьянов. "Смехотворная едроссовская дума, ужесточив правила митингов, пытается снять фобии начальства, да и свои. Вряд ли люди забудут их имена", — написал Касьянов в Твиттере.
Впрочем, и Кудрин, и Касьянов оказываются тут в несколько двусмысленном положении. Дело в том, что "едроссовская дума" уже не в первый раз ужесточает законодательство о митингах и шествиях. Те, у кого память длиннее, конечно, вспомнят, что первый раунд ужесточения пришелся на 2003 год: в то время по инициативе правительства, которое возглавлял Касьянов (Кудрин был вице-премьером), в Думу был внесен закон, который еще тогда был расценен как "закручивание гаек" и "попрание основ Конституции". Впрочем, в те далекие времена позиция премьера и его зама по этому поводу была, видимо, иной. Вот что значит "бытие определяет сознание"…
А вот единственный человек во власти, который в душе не согласен с принятыми поправками в закон о митингах, — это премьер-министр РФ Дмитрий Медведев. "Мы сами должны меняться, а не просто ужесточать ответственность или выключать Twitter во время гражданских беспорядков", — заявил Медведев, выступая на Петербургском международном юридическом форуме еще месяц назад, когда "сидякинские поправки" только появились на свет. Но тогда к его словам никто не прислушался.
Тем больший резонанс получило интервью Медведева Владимиру Познеру. В беседе с известным тележурналистом глава кабинета рассказал о таких вещах, о которых многие догадывались, но не знали наверняка.
Например, о том, как он сам попал в большую политику. "Как же так получилось — не мечтали, не хотели, а попали, и не только на государственную службу, но даже стали президентом страны?" — задал вопрос Познер. Откровенный ответ не заставил себя ждать: "Помните известное изречение — "никогда ничего не просите, сами предложат"? Я действительно никуда не стремился, я жил нормальной жизнью. Но так получилось: в 1999 году раздался телефонный звонок, сначала позвонил Сечин Игорь Иванович и говорит: "Дмитрий Анатольевич, с вами хочет поговорить председатель правительства"… И далее, как выразился нынешний премьер, "пошло".
Зашла речь и о новом министре культуры. Познера интересовало, почему "пошло" у Владимира Мединского, чем он так приглянулся главе кабинета? "Я считаю, что он человек с хорошим потенциалом, но самое главное — он энергичный. Мне за последнее время надоели министры, которые иногда спят на заседаниях", — уверенно ответил Медведев. Правда, кого конкретно он имел в виду, осталось неизвестным. Был ли это камушек в огород предыдущего премьера Путина, у которого министры спали на заседаниях? Или в огород недавно назначенного Мединского (энергичность как главное достоинство министра культуры — сомнительный комплимент в наших широтах)? Скорее всего, в огороды обоих сразу.