Сними меня, если сможешь

Герои фильмов Вильнюсского фестиваля наловчились обходиться без помощи кинооператоров [фото]

Если гремевший в перестроечные годы рижский кинофестиваль "Арсенал" (он существует с 1988 года) и правда прикажет долго жить, основанный в 1995 году киносмотр в Вильнюсе автоматически станет старейшим кинофестивалем в Прибалтике (таллинские "Черные ночи" появились в 1997-м).

Помимо знакомства с последними достижениями литовского кино, весьма популярного в советское время, а ныне  начисто исчезнувшего с наших радаров, фестиваль дает обширную панораму лучших образцов независимого кино, выбирая в качестве фокуса страны центральной и восточной Европы.

Главный конкурс фестиваля носит исчерпывающее название "Новая Европа — Новые имена". Ни в нем, ни в короткометражном конкурсе места для российских лент не нашлось, зато нашлось оно для российских членов жюри: режиссер и оператор Павел Костомаров заседает в жюри полнометражного конкурса, ваш покорный слуга — в составе оценщиков короткого метра. В панорамной секции демонстрируются четыре российские картины — вездесущие "Елена" и "Портрет в сумерках", гораздо менее растиражированная экранизация романа Пелевина "Generation П" и прелестный квазидокументальный фильм "Я тебя люблю" Костомарова и  Николая Расторгуева.

Последний родился в результате необычного эксперимента: после предварительного кастинга режиссеры раздали камеры типичным представителям ростовской молодежи – получающей по две с половиной тысячи рублей в месяц и гадающей куда выгоднее податься -  в армию или на работу в "Макдональдс". Типичные представители с энтузиазмом принялись фиксировать на камеры свое типовое житье-бытье. Получив в руки отснятый материал, режиссеры собрали его в фильм, придав ему художественную форму. Для чего, конечно, пришлось пожертвовать некоторой "документальностью". Но "постановочные" куски не могут перебить острого ощущения подлинности происходящего.

Его, как никто, всегда умели добиваться румынские кинематографисты. В последнее время они, впрочем, все больше и больше отдыхают на  лаврах, то и дело впадая в штампы, успешно выработанные "новой румынской волной" за десятилетие своего существования.  Две румынские картины, вошедшие в основной конкурс Вильнюса, - лучшее подтверждение этого тезиса. Loverboy Каталина Митулеску бегло пересказывает общие места подростковых социальных мелодрам, какие во множестве производились во времена перестройки на студии Горького (главный герой, пряча под личиной миловидности общую монструозность, очаровывает поселковых девиц с целью рекрутирования их в качестве проституток); в         "Лучших намерениях" (Best Intentions) Адриана Ситару (сюжет об ухаживающем за мамой после удара любящем сыне, которого все "лечат" советами по ее лечению, просто не тянет на "полный метр") торжествует обязательное условие всякого уважающего себя румынского фильма — непрекращающаяся, бесконечная болтовня. Но здесь этот прием не оправдывает себя: выхода в надбытовое измерение на происходит, болтовня остается болтовней, скука — скукой. 

Главной сенсацией вильнюсского конкурса предсказуемо стал сербский "Клип" - повесть о первой любви с элементами жесткого порно, ранее наделавшая много шуму в Роттердаме. Но в Роттердаме "жесткачем" никого особо не удивишь. Эстетический экстремизм сербской картины в Вильнюсе заблистал новыми красками на фоне старомодно-моралистических  произведений типа румынского "Лавербоя".

Как и героиня этой картины, на глазах созревающая юная сербка не желает иметь ничего общего со своей семьей, с умирающим отцом, с понаехавшими его хоронить родственниками, с постылым обучением в средней школе и коммунальной помойкой вокруг, поскольку переживает первое в жизни сильное чувство — слишком сильное, чтобы его пережить. В этот сюжет, достойный все той же студии Горького, сербская дебютантка Майя Милош вносит существенный элемент новизны. В отличие от своих безнадежно непорочных сверстниц, обитающих лишь в фантазиях режиссеров, сербская малолетка Ясна переживает не поэтическую влюбленность, а эротический шок от интимного знакомства с юношей чуть постарше себя, которого она со знанием дела обслуживает оральным образом в школьном сортире. Этот процесс, как и все последующие, отроковица фиксирует на мобильный телефон, с которым Ясна, ясное дело, не расстается — как ростовская молодежь с выданными ей видеокамерами.

Упомянутый в названии "клип" - это сделанное камерой телефона хоум-видео,  крупным планом запечатлевшее свежевыбритые (прямо в кадре) прелести героини. Его она демонстрирует своему избраннику с благородной целью привлечения внимания. Далекая от стариковского ханжества девушка-режиссер сходным образом предъявляет зрителю отчет о проделках Ясны в актуальном формате хард-порно. Героиню играет девочка, которой на момент съемок было 14 лет (поначалу Милош собиралась поведать миру о 18-летних, но, проведя ориентирование на местности, омолодила своих героев с целью оставаться ближе к действительности), поэтому в порносценах, выполненных размашисто, на весь экран, явно были задействованы дублеры, а некоторые части тела подменялись реалистичными муляжами. Как известно, детки сейчас в массовом порядке снимают "домашнее порно", с радостью выкладывая его в интернет с целью увеселения. И только неисправимые ханжи могут отказать режиссеру в попытке осмысления этого новейшего феномена добровольного молодежного саморазоблачения.

Как и полагается в драматургически и режиссерски осмысленных произведениях, форма "Клипа" максимально пригнана к его содержанию. То, что экспериментирующая с подростковым хардкором дебютантка взяла новый порог откровенности, за что была сразу вознаграждена роттердамским "Тигром", можно отнести к приятным побочным эффектам. Отвалившиеся во время просмотра челюсти зрителей явно не были для молодой постановщицы самоцелью. Тем не менее, нельзя не признать очевидное: по сравнению с героинями Майи Милош, озабоченными исключительно размерами членов своих кавалеров и тем, как бы половчее отдаться им способами, почерпнутыми из самой забористой порнухи, "девачки" и "тетеньки" В. Г. Германики выглядят респектабельными матронами, а самая эпатажная российская кинематографистка — наследницей благородных традиций Евгения Матвеева. Вам самим решать хорошо это или не очень.

Источник