На сцене Малого театра спектаклем "Железная дорога в Дамаск" израильского национального театра "Габима" открылся фестиваль Союза театров Европы, членом которого Дом Островского с недавних пор является. Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.
Можно только воображать, какой ажиотаж вызвал бы фестиваль Союза театров Европы (СТЕ), если бы он случился в Москве в другое время — когда была основана эта организация, в начале 90-х. То есть когда стоявшие у истоков СТЕ Джорджо Стрелер и Жак Ланг грезили об объединении лучших европейских театров, которые могли бы ездить друг к другу и обмениваться гастролями, идеями, пьесами и режиссерами, внося тем самым посильный вклад в строительство единой Европы. Союз театров Европы замышлялся как некий элитный клуб театров, занимающихся серьезным искусством и открытых при этом всему миру, жадных до нового и чужого. В 90-е союз был весьма живой организацией, но в нулевых начал постепенно терять свою привлекательность и уникальность: Джорджо Стрелер умер, романтизм строителей европейского театрального дома поиссяк, а возможностей для взаимного обмена теперь немало и без бюрократических надстроек. В СТЕ сегодня состоят как знаменитые театры, о которых, впрочем, и так все знают, вроде миланского "Пикколо" или петербургского МДТ, так и те, для которых членство в организации — единственный способ напоминать о себе миру.
Какие неисповедимые пути или чьи именно личные амбиции привели Дом Островского в СТЕ, можно только гадать. Зачем неприступный академический театр, твердо и гордо стоящий на охранительно-консервативных позициях, глухой и недоверчивый к любой новизне, попросился в разношерстную компанию европейских космополитов, понять сложно. Впрочем, и они, как оказалось, уже не слишком разборчивы — сверять ориентиры и художественные пристрастия не стали. Малый же театр, не успев толком освоиться в новом клубе, взялся проводить фестиваль — своего рода ежегодную выставку достижений, которая каждый раз проводится в новом городе, по месту дислокации одного из театров-членов. В России такой фестиваль случился в 2003 году в Петербурге — в гостях у Льва Додина и в честь юбилея города.
Московский фестиваль начался непразднично: у входа предлагали билеты, зрительный зал был далеко не полон. Открывать мероприятие вышли почему-то не официальные лица, а артист Малого театра Борис Клюев. От имени организаторов он пообещал зрителям, что они увидят "лучшие спектакли Европы", и это было неправдой. Во-первых, с точки зрения географии: хотя израильский национальный театр "Габима" и принят в СТЕ, а его худрук Илан Ронен даже стал некоторое время назад президентом союза, театр этот находится не в Европе. Во-вторых, только в страшном сне может привидеться, что европейский театр настолько завял и поскучнел, что "Железная дорога в Дамаск" может претендовать на какие-либо лавры.
То, что со сцены Дома Островского полноправно звучал иврит, неплохо: урок толерантности национальному театру не помешает. Да и с просветительской точки зрения визит "Габимы" небесполезен: бьюсь об заклад, что половина зрителей, сидевших на израильском спектакле в Малом театре, прежде понятия не имела о событиях, предшествовавших созданию Израиля, британском мандате в Палестине и африканском походе немецких войск под предводительством Роммеля. Действие пьесы драматурга Мительпункта происходит во время Второй мировой войны в Хайфе: отношения евреев и арабов напряжены, немецкие войска грозят перейти Суэцкий канал, да и исход боевых действий в Европе еще не ясен. Сара, главная героиня пьесы, женщина с непростой личной жизнью (ее играет выпускница ГИТИСа и одна из самых известных актрис Израиля Евгения Додина), работает секретаршей у адвоката-араба, который оформляет сделки по продаже еврейским поселенцам палестинских земель, в то время как у ее воспитанницы, родители которой были убиты арабами, разгорается бурный роман с английским офицером.
Хотя почти все действие пьесы происходит в 40-е годы прошлого века (есть еще пролог и финал из конца 50-х, когда англичанин возвращается в Хайфу, чтобы найти бывшую возлюбленную: он не знает, что ее убили после его отъезда), мотивирована она, как несложно догадаться, сегодняшними проблемами страны. Персонажи "Железной дороги в Дамаск", евреи и арабы, рассуждают о войне и мире, среди и тех и других есть как непримиримые враги соседей-инородцев, так и те, в том числе Сара, кто верит в возможность и необходимость сосуществования двух народов. Пьеса довольно схематична, диалоги не слишком изобретательны, но, поскольку драматург столь же немудрено, сколь и активно сплетает исторические события с детективными и семейными линиями, в театральное действие, как в телесериал, втягиваешься помимо своей воли.
Если в качестве пособия по истории "Железная дорога в Дамаск" еще может пригодиться, то с художественной точки зрения спектакль просто беспомощен — он равнодушно скользит по тексту пьесы и лишен признаков сколько-нибудь внятного постановочного решения. Актеры становятся или садятся вполоборота к зрителям и добросовестно произносят текст, слегка подкрашивая его соответствующими ситуациям интонациями. В лирических сценах звучит лирическая музыка, в тревожных — тревожная, меняющиеся на заднике-экране и кулисах изображения помогают обозначить время и место действия. Больше о режиссуре Илана Ронена, к сожалению, сообщить нечего. Остается надеяться, что спектакли знаменитого румынского режиссера Андрея Щербана и маститого итальянца Луки Ронкони, которые тоже участвуют в фестивале Союза театров Европы, окажутся более состоятельными.